Долгое эхо предательства

Мы поговорим с вами о событиях осени 1989 года. Она вошла в историю как время падения Берлинской стены. Это была первая из «костяшек домино», которая потянула за собой в небытие Варшавский договор, Советский Союз, Югославию… Последний ярчайший рецидив этой цепной реакции – прошлогодняя восьмидневная война в Южной Осетии. Есть основания полагать, что разрушительные тенденции ещё не исчерпаны политической реальностью.

Либералы всех мастей в эти дни с великим усердием готовятся к празднованию 20-летия падения Берлинской стены. Заголовки газетных передовиц и названия телесюжетов предсказуемы заранее. Британия, Франция и даже собственно Германия сделают упор на визуальную ностальгию, пустив слезу умиления по временам волосатых рокеров и моды на «перестроечные» русские шапки-ушанки со звёздами. Прибалты, Польша, Чехословакия и прочие наши бывшие братья по Союзу и Варшавскому договору будут вещать про великую победу над «тоталитаризЬмом» и о том, что пора бы уже клятым москалям заплатить за свои страшные преступления, например за ликвидацию фашистской оккупации. Российские официальные каналы отделаются лёгким каламбуром типа «Стена пала, а граффити на ней остались» и тем, что, оказывается, многие восточные немцы мечтают (кто бы мог подумать?!) о возрождении ГДР.

Вот, пожалуй, и всё, что позволено воспринять европейскому и российскому обывателю. Всё ведь и так ясно: рухнула стена и рухнула. Чего же боле?

Между тем, это ключевое и, казалось бы, недавнее событие «холодной войны» до сего дня изучено мало, а потому изрядно мифологизировано. Время от времени вскрываются и даже озвучиваются интересные подробности. Изучение их - отнюдь не праздный вопрос наподобие изменения биоритмов у боевых слонов войска Ганнибала времён Второй Пунической войны. Именно в осознании того, как стала возможной односторонняя капитуляция в невиданном доселе конфликте, кроется суть множества теперешних событий.

Вечер 9 ноября 1989 года, когда толпа берлинцев при молчаливом одобрении пограничников с песнями и плясками врезала кувалды в почти тридцатилетний бетон, стал лишь ярким и показательным эпилогом многоходовых комбинаций, совершённых прежде всего тогдашним советским руководством. Сегодня мы знаем, что оно было ведомо «агентами влияния», разыгравшими одну из крупнейших операций за всю историю существования разведки. Но обо всём по порядку.

Вспомним в нескольких словах, чем, собственно, была Берлинская стена. За давностью лет и обилием лживых утверждений уже подзабылось, что в течение четырёх десятков лет по договорённости победителей во Второй Мировой войне Берлин был разделён на две части. Восточный был столицей ГДР. Западный же Берлин фактически был отдельной страной. А стена, ставшая для либералов «символом ограничения свободы», была не больше и не меньше как государственной границей со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Волнения восточных немцев в сентябре 1989 года, которые, как утверждают историки и политики, привели к ноябрьскому «грандиозному финалу», не возникли спонтанно. Заметим, что за всю историю противостояния между социалистическим и капиталистическим блоками в «пограничных» странах - ГДР, Чехословакии, Венгрии, Югославии – с 1945 года ничего спонтанно не происходило. Все ниточки выступлений, провокаций, мятежей, что были направлены против социалистического уклада этих стран, совершенно закономерно вели в самый центр паутины западных спецслужб. Из-за рубежа затевались и берлинский мятеж июня 1953 года, и контрреволюция в Венгрии 1956-го и Чехословакии 1968-го. Всё это неизбежно проваливалось, ибо прекрасно срабатывал единый блок безопасности стран Варшавского договора, который ликвидировал зачатки кровавых гражданских войн.

Совершенно иное наблюдалось в 1989-м. В мае того года Венгрия - союзник СССР по Варшавскому договору - демонстративно ликвидировала контрольно-пропускную систему на границе с Австрией. Как ни казалось бы сие кому-то странным, но сделано это было по прямому одобрению Москвы. Затем в экстренном порядке при активнейшей помощи журналистов в ГДР был создан ажиотаж вокруг возможности переезда в ФРГ. К августу в диппредставительствах Западной Германии в Восточной Европе образовались «пробки» из переселенцев: только с 11 по 14 сентября 1989-го 15 тысяч восточных немцев уехали через Венгрию в ФРГ. Ажиотаж подогревался искусственно, в том числе и путём «неожиданной» отмены ряда привычных юридических процедур.

Наконец, в Восточном Берлине, нашпигованном войсками и сотрудниками госбезопасности, «вдруг» начинают активную работу внешне неприметные агитаторы, объединяя вокруг себя сначала десятки, затем сотни, тысячи, десятки тысяч берлинцев… Вместо ответа службы безопасности «вдруг» впадают в ступор. Контингенты воинских частей Варшавского договора «вдруг» застывают в недоумении.

Все смотрят на реакцию Москвы. Но она молчит. Затем «вдруг» выступает Горбачёв. Он много говорит о мировом сообществе, разрядке и демократии, и всем становится ясно – «процесс пошёл». И вот министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе уже открыто предлагает снести Берлинскую стену…

Возможно, с этого места читатель захочет прочесть уже лишь самый конец статьи, полагая, что всё и так понятно: бедненький, дескать, глупенький Горбачёв, которому наобещали с три короба, но... «кинули». Западные лидеры, мол, обвели его вокруг пальца, прекрасно сыграв на его, Михаила Сергеевича, струнках тщеславия, а после того могли ликовать – ибо всё то, о чём они мечтали, осуществилось без единой капли крови солдат их армий, упав к ногам перезрелым, но желанным плодом.

А между тем всё намного интереснее.

Газета «The Тimes» в конце сентября с.г. опубликовала прелюбопытную статью Майкла Биньона - очевидца событий двадцатилетней давности. Автор свидетельствует, что на секретных переговорах с Горбачёвым в сентябре 1989-го премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер заявила: «Воссоединение Германии не в интересах Соединённого Королевства и Западной Европы. Забудьте то, что вы услышали или прочитали в доктринах НАТО». Президент Франции Франсуа Миттеран также был напуган перспективой быстрого объединения Германии. Даже канцлера ФРГ Хельмута Коля, который среди западных лидеров, казалось бы, больше всех был заинтересован в объединении родной страны, Горбачёв подгонял, начиная без него его же игру. Западные политики, долгие годы копавшие яму «русскому медведю», откровенно испугались той прыти, с которой он в эту яму лез добровольно. Пирог, на который они рассчитывали, противник с такой силой стал запихивать им в горло, что у них перехватило дыхание. Осенью 1989-го лидеры капиталистических стран не хотели объединения Германии! Не правда ли, парадокс?

Этот парадокс не единственный. Мощный блок государств и армий, способный решить проблему вражеских выступлений за несколько часов, сам их организует и доводит до логического конца, несмотря на протесты тех, кому выгодны эти выступления. Казалось бы, это даже не парадокс, это абсурд. Но автор этих строк далёк от мысли о том, что «кто-то кого-то обманул». События осени 1989 года показывают всю наивность подобных предположений.

Трусость и лень неизбежно приводят к предательству различной степени тяжести. Кто занят великим делом – тот имеет великие трудности, которые нужно преодолевать. Горбачёвская верхушка конца 1980-х не хотела великих трудностей, она хотела великих удовольствий. Она, простите за выражение, сливала всё, что толь ко можно было сливать. Всё, что было построено, выстрадано, завоёвано, - всё, что в результате этого представляло собой жизненно необходимые для народов СССР и Восточной Европы механизмы функционирования общества – всё было добровольно отброшено.

Это вовсе не проявление пороков социалистического строя, как может возразить в ответ на прочитанное какой-нибудь апологет «либеральных общечеловеческих ценностей». Ведь и наследник «владельца заводов, газет, пароходов» может прожигать состояние предков, словно какая-нибудь Пэрис Хилтон, вместо того, чтобы преумножать его. Дело в другом.

Дело в том, что осень 1989 года показала миру: больной мозг может довести до самоубийства даже совершенно здоровое тело. Сознание власть предержащих и поныне расколото, а тело – уже заметно сдаёт, ибо пятно Горбачёва лежит на всех последовавших российских правителях.

Просто смыть это пятно нельзя. Оно будет зиять до тех пор, пока на место коронованных временщиков, финэковских завлабов и гарвардских консультантов не придут мудрые, опытные и принципиальные руководители, управленцы, хозяйственники. Те самые люди, которые знают, что живут и работают для нашей, а не для «этой» страны. Те, для кого достойное и безоблачное будущее родной страны – единственный смысл жизни и кропотливого, упорного труда.

А пока они не придут, осень 1989-го может повториться. История порой способна на самые неожиданные сюрпризы.

Глеб АРГУНСКИЙ