Ю. Белов: на переломе

Абсурд власти

Первый тревожный сигнал для власти — результаты голосования по телепроекту Первого канала ТВ «Имя Россия». Сталин тогда, в 2008 году, занял третье место в ряду великих имен отечественной истории (от Древней Руси до наших дней). Все понимали, что на самом деле он вышел на первое место, но манипулятивное переголосование, устроенное с очевидным бесстыдством организаторами проекта, отодвинуло его на третье. Все понимали и другое: за Сталина голосовали преимущественно люди среднего поколения и молодежь. Причем молодежь, как показали проведенные позже социологические исследования, разной мировоззренческой направленности (от монархистов до коммунистов), но оценивающая историю и современность с позиций патриотов-государственников.

Личность Сталина рассматривалась и рассматривается большинством молодых людей отнюдь не сквозь призму коммунистической идеологии, а как объект национальной гордости. Прежде всего — как личность организатора и вождя Великой Победы, руководителя великого Советского государства, с которым считался весь мир. Для весьма значительной части поколения отцов и детей Сталин стал символом героической советской эпохи. И это при том, что его имя вот уже почти шестьдесят лет предается проклятию всеми антисоветчиками мира, российскими — в особенности, в последние двадцать лет.

К переоценке прошлого всегда подвигает настоящее. Так каким же оно является, это настоящее, если предметом национальной гордости становится для молодых ближайшее прошлое? Власти, коль она не лишена здравомыслия, было и есть над чем задуматься. Но правители нынешней России сочли обременительной для себя работу мысли. Стали действовать абсурдно — наперекор вызревшей в обществе потребности в установлении связи времен, связи между советским прошлым и настоящим России. Именно эта потребность заявила о себе в возрастающем интересе к личности Сталина. Это интерес к советской истории, которую он олицетворяет, а не склонность людей стать фанатичными сталинистами, как примитивно думают патологические антикоммунисты.

Речь идет не о механическом восстановлении советского прошлого, что невозможно, а о связи с ним, о заимствовании в нем того ценного, без чего развития общества, страны просто не будет. Это объективный исторический закон. Властители России именно потому, что они властители-временщики, а не серьезные государственные деятели, предпочли абсурд логике истории.

Президент Медведев назвал Сталина преступником, заявив, что такова государственная оценка советского вождя. Каким государственным органом она дана? Никаким. Да и может ли какой-либо государственный орган давать оценку исторической личности? Найдете ли вы что-нибудь подобное в мировой практике? Вопросы риторические. Абсурдность сказанного Медведевым очевидна. Но еще больший абсурд для главы государства — позволять себе высказывания, идущие вразрез с общественным мнением и могущие вызвать гражданское противостояние. В фарватере Медведева оказался и другой правитель России — Путин. По его инициативе роман Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» стал обязательным для изучения в школе.

Два государственных деятеля сделали то, что противоречит гражданскому миру, обеспечивать который они призваны: дали импульс обострению идеологического и политического противостояния в обществе. В государственных ли это интересах? Не абсурдно ли это? Но, увы, того требует нынешняя внутренняя и внешняя политика тандема. Она абсурдна с точки зрения интересов трудящегося большинства и вполне логична с точки зрения интересов ничтожного эксплуататорского меньшинства.

Не нелепо ли уничтожать военно-промышленный комплекс, служащий основой развития научного производства, фундаментальной и прикладной науки, чтобы затем на его пепелище взывать к модернизации промышленности? А где логика здравого смысла, не говоря уж о логике государственного мышления, когда лучшие в мире системы образования и здравоохранения пускают под откос, бросая их в пучину коммерциализации, и в то же время ставят вопрос (не как-нибудь, а на государственном уровне — читайте последнее послание президента Федеральному собранию)… о гарантиях благополучного детства? Где она, эта логика, когда декларируется необходимость снять экономику страны с нефтегазовой иглы и при этом высшей властью постоянно заявляется о неприкосновенности собственности олигархов, посадивших страну на ту самую иглу? А создание ставшего уже пресловутым Сколкова — это разумно, по-государственному при голодном пайке 27 наукоградов?

Но, пожалуй, высшим выражением абсурда, классическим его образцом является президентская, начиная с Ельцина и кончая Медведевым, «борьба с коррупцией». Объявлять беспощадную (не шутите!) борьбу с коррупцией просто глупо, не обнажая и, что главное, не ликвидируя ее основных причин.

Речь идет о приватизации, то есть передаче в частную собственность крупного государственного производства и природных ресурсов страны, а также об отсутствии государственной оценки процесса и итогов расхищения национального богатства. Ни в одной из ведущих капиталистических стран мира первоначальное накопление капитала не происходило путем частного присвоения государственной собственности, причем в первую очередь — крупной. Логика самосохранения вынуждает буржуазию данных стран идти на принятие жестких законов, обуздывающих криминал, прежде всего коррупцию. По-русски она называется казнокрадством. В противном случае начнется самоистребление капитала.

Что до России, то в ней реставрация капитализма никак не могла быть естественной, закономерной. После ликвидации Советской власти она осуществлялась не без подсказки западных экспертов, путем криминальной приватизации. Другого пути для насильственной реставрации капитализма и быть не могло. К чему это привело? К образованию криминального буржуазного государства. Криминал пропитал все структуры государственной власти. Об этом все говорят и все пишут, даже в российских буржуазных СМИ. И ничего не меняется. Представители олигархического, то есть криминального по природе своей, капитала стоят на страже его интересов в правительстве, Госдуме, в суде и прокуратуре, в МВД. Они главные действующие лица в президентской борьбе с коррупцией. Если это не абсурд, то что тогда им называется?

Тщетность мер криминального государства против коррупционеров сознают сегодня даже те, кто принимал его роды. Не далее как прошлым летом один из видных демократов при Ельцине, создатель государственного российского телевидения Олег Попцов говорил: «Коррупцию может победить только страх, по масштабам равный коррупции… Штрафовать за получение взяток размерами взяток плюс проценты? Это несерьезно. Только страх лишиться всего есть страх продуктивный. Не надо сажать в тюрьму, вешать и отрубать руки и бегать по судам… Чиновник или другой представитель власти, уличенный в коррупции, лишается собственности, он сам и его ближайшие родственники, на которых он, конечно же, ее оформил, получают пожизненный запрет занимать государственные должности, как и пожизненное вето заниматься бизнесом, и одномоментно получают запрет на выезд за рубеж. Всё. После этих не единожды осуществленных мер коррупция начнет таять на глазах».

Не наша задача определять действенность предлагаемых Попцовым мер. Отметим лишь одно в его суждении: только страх лишиться всего — всей неправедно приобретенной собственности — есть страх продуктивный. Но этого-то страха олигархический капитал не испытывает. Даже если бы президент России (представим гипотетически) решился на жесткие меры для обуздания коррупции, ему не дали бы этого сделать. Он — уполномоченный крупного капитала, и этим всё сказано. Страх лишиться всего появится у правящих бал в России только тогда, когда в массовом сознании произойдет коренной перелом, когда большинство придет к выводу, что невозможно жить в жестоком для него государстве абсурда.

 Поражение антисоветизма

Первое серьезное предупреждение о начале коренного перелома в сознании российского общества власть получила в 2008 году в виде результатов телеконкурса «Имя Россия». Второе предупреждение заключено в разгромных для власти абсолютно по всем вопросам итогах голосования многомиллионной аудитории (!) передачи «Суд времени» (5-й канал ТВ, 2013 год): от 80 до 90% голосующих в пользу советской истории. Это вызвало классовый страх у властей предержащих, и они не нашли ничего лучшего, как пойти, о чем уже говорилось, на абсурдные действия. Заявили идеи десталинизации общественного сознания и ликвидации Мавзолея В.И. Ленина. Иными словами, решили «закрыть» историю. Сама власть не оглашала своих «инноваций». Сделали это ее доверенные лица — председатель совета при президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Федотов (заговорил о десталинизации) и депутат Государственной думы от «Единой России» Мединский (поднял набивший оскомину вопрос о захоронении, на самом деле перезахоронении, В.И. Ленина).

О том, что за ними стоит власть, можно судить по категорическому заявлению Дмитрия Медведева: «Сейчас вдруг заговорили о ренессансе сталинизма… Этого нет и не будет. Это абсолютно исключено. И это, если хотите, нынешняя государственная идеология». То было сказано президентом накануне 65-летия Великой Победы (газета «Известия»), задолго до «инициатив» Федотова и Мединского. Последние лишь обслуживали президентскую идеологию. Да, да, президентскую, поскольку государственной идеологии, по Конституции РФ, быть не может. Но почему они, Федотов с Мединским, заявили свои «инициативы» на исходе 2013 года и в начале 2011-го? Ответ на данный вопрос надо искать в социально-экономическом положении России указанного периода.

Несмотря на заверения Путина и Медведева, что кризис успешно преодолевается и его активная фаза уже позади, повседневная социальная действительность убеждает громадное большинство российского общества в совершенно противоположном. Растет дороговизна жизни, пожирающая широко рекламируемые властью надбавки-подачки к пенсии и зарплате. Преступления без наказаний (никто не признан виновным за невиданные в истории страны лесные пожары, за трагедию на Саяно-Шушенской ГЭС), разгул бандитизма при непрекращающемся переделе собственности, вхождение криминала во власть, нескончаемые техногенные катастрофы и теракты (взрыв в «Домодедово» — не случайность), уже вышедшие за пределы Кавказа, — всё это вкупе с ухудшением материального положения живущих на зарплату и пенсию поставило их перед вопросом: а есть ли у нас государство?

Естественным стало обращение людей к столь недавнему еще советскому прошлому, к сравнению с ним беспросветного настоящего. Можно сказать, что антисоветские мифы, более двадцати лет внедряемые в массовое сознание, стали разрушаться при столкновении с буржуазно-криминальной реальностью, жестокой социальной действительностью. Таким образом, интерес к советской истории возник и обострился по объективным причинам.

Но история имеет ту особенность, что она никогда не бывает безликой, она всегда персонифицирована. Советская история неотделима от имен Ленина и Сталина. Интерес к их личностям также объективно закономерен. Обстоятельствам было угодно, чтобы возрастание пытливого внимания к великому советскому прошлому совпало с ленинским и сталинским юбилеями — 140-й годовщиной со дня рождения Ленина и 130-й — Сталина. Вся антисоветская рать готовилась по-своему отметить их — агрессией против народной памяти о двух государственных гениях России. Власть явно утратила чувство реальности: традиционная агрессия ее клевретов встретила невиданное доселе сопротивление и потерпела сокрушительное поражение, как только общество получило первую, и единственную пока, возможность выразить свое отношение к советской и современной истории. Случилось это у всех на виду: полгода шла телепередача «Суд времени». Скажем о ней особо.

В ней преимущественно рассматривалась внутренняя и внешняя политика Советского государства. И соответственно государственная (подчеркнем — не идеологическая) деятельность Ленина и Сталина, их способность видеть и разрешать назревшие противоречия советского общества. Она, эта способность, анализировалась при переходе СССР к НЭПу, индустриализации и коллективизации и получила высокую оценку абсолютного большинства телезрителей. Оценка давалась в сравнении с итогами государственной деятельности либерально-буржуазных реформаторов России и всегда не в пользу последних: ни одного из существующих противоречий российского общества, в первую очередь социальных, современная власть не в состоянии решить, да и не намерена этого делать.

Передача «Суд времени» вскрыла вещь простую и очевидную: потребность наших граждан в государственных гарантиях завоеванных советским народом социальных прав — на труд и отдых, жилье, бесплатные здравоохранение и образование, пенсию по старости. А также потребность в государственных гарантиях национальной безопасности страны и личной безопасности ее граждан. Вот, в общем, и всё. В социальной психологии данные потребности известны как фундаментальные, порожденные коренными социальными и экономическими интересами людей. Люди желают, чтобы социальную и правоохранительную роль Советского государства унаследовало нынешнее государство России. В этом они видят необходимую связь с прошлым. Что в этом противоестественного и предосудительного?

Да, всё больше в нашем обществе становится тех, кто связывает социальную справедливость при социализме с твердой сталинской рукой в управлении государством, в обеспечении жесткого государственного контроля за распределением материальных благ, в беспощадном пресечении любых случаев казнокрадства, расхищения госимущества. Да, всё это, отложившееся в исторической памяти народа, актуализируется сегодня в его сознании. Понятно почему: люди сплошь и рядом сталкиваются с бездействием государства, когда их настигает социальное бедствие, и убеждаются в его весьма деятельном участии в защите интересов сверхбогатого меньшинства, как это случилось в начале финансового кризиса — более шести триллионов рублей правительство Путина направило на спасение крупных частных банков.

Если выражение общественной потребности в наведении элементарного государственного порядка (а его-то и нет ныне) при расходовании и распределении национального богатства принимать за проявление сталинизма, то что тогда будет означать десталинизация? Не для того ли ее идея пропагандируется защитниками существующего режима власти в России, чтобы скрыть под ее покровом его антинародную классовую природу, поставить под запрет саму мысль о его обреченности? Риторические вопросы для мыслящих и честных.

Что такое десталинизация в понимании воинствующих антисоветчиков? С циничной откровенностью на данный вопрос ответил театральный режиссер Рейхельгауз — активный участник «Суда времени» на стороне Млечина: «Немцы вытравляют то, что насаждалось фашистской идеологией. То же надо сделать и нам». Иначе говоря, сделать то, что навязывает России Запад: приравнять Сталина к Гитлеру, объявить коммунистическую идеологию вне закона, а советскую историю преступной. То есть вытравить у народа его историческую память, без которой он перестанет быть народом. И вы, господа десталинизаторы, полагаете, что народ России это покорно примет? Абсолютно прав Сергей Кургинян, так оценивший главный итог телепередачи «Суд времени»: «Страна не желает умирать». Народ не желает быть объектом рыночного экспериментаторства. Он пробуждается со стремлением стать субъектом — творцом собственной истории, тем, кем он был в советскую эпоху — великим народом.

 Ленинская альтернатива

То, что происходит сейчас в сознании, нет, еще не большинства, но наиболее активной части российского общества, хорошо выразила, как нам кажется, публицист Ксения Мяло — участница передачи «Суд времени» на стороне Кургиняна: «Народ испытывает потребность осознать и оценить прошлую эпоху — эпоху Ленина и Сталина, чтобы ответить на вопрос: были ли оправданы страдания, титанический труд, жертвы и самопожертвования?» Итоги голосования по самым острым темам советской истории на «Суде времени» дали ответ на поставленный вопрос: да, были оправданы и страдания, и жертвы, и труд. Никто из защитников советской эпохи не обходил стороной ни невинные жертвы ГУЛАГа (были такие, были), ни жестокие издержки коллективизации. Оправдать трагические страницы великой эпохи нельзя. Но объяснить, почему без них не обошлось, можно и нужно, что и делалось. Еще до войны борьба шла не на жизнь, а на смерть во имя свободы и независимости нашего Отечества. И оно было защищено в годы Великой Отечественной. А во имя чего куда большие жертвы несет современная Россия? Во имя свободы Абрамовича, Алекперова и Прохорова присвоить себе общенародное достояние? Во имя разрушения исторической России — Советского Союза? Во имя того, чтобы смертность превышала у нас рождаемость? Во имя чего?!

Потребность познания народом своей советской истории долгое время оставалась неудовлетворенной. Она не могла быть удовлетворена хрущёвским развенчанием культа личности Сталина, потому как Сталина отрывали от истории народа. Затем почти тридцать лет было наложено табу на темы «Сталин и народ», «Сталин и Россия». «Пятая колонна» сыграла на народной потребности самопознания, нагло используя преступные методы зомбирования общественного сознания. То был духовный геноцид в отношении народа. Он длился четверть века и продолжается поныне. Но либерал-демократы просчитались. Они не учли жизнестойкости советской духовности. Ее мощные пласты (великие советские литература и киноискусство, музыкальная культура и, наконец, память предков — дедов и отцов) выдержали смерч антисоветчины. Стоило думающей молодежи добраться до них, как заявила о себе придавленная потребность познания теперь уже советского прошлого. Как известно, отношение к прошлому определяет отношение к настоящему. Отношение к последнему опасно для устроителей и властителей капиталистической России.

Устами Чубайса они поспешили заявить: «Забит последний гвоздь в гроб коммунизма». Не учли в своей самонадеянности, что коммунистическая идея как идея социальной справедливости не может умереть в сознании миллионов, живших при социализме, что волею миллионов будет востребована Коммунистическая партия России — КПРФ. Не учли того, что для ищущих социальной справедливости коммунисты будут открывать заново тот пласт советской духовности, который составляет ее корневую основу — ленинское идейное наследие. Суд времени, а он вершится в народе, актуализирует ленинские идеи еще возможного мирного перехода от капитализма к социализму. Разве не актуальны сегодня предлагаемые для этого меры в работе В.И. Ленина «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»? Судите сами:

«1) Объединение всех банков в один и государственный контроль над его операциями или национализация банков.

2) Национализация синдикатов, то есть крупнейших, монополистических союзов капиталистов…»

Именно эти меры, в их современной редакции, мы найдем в Антикризисной программе КПРФ. К чему они направлены? У Ленина имеется точный ответ на данный вопрос: «Речь идет не о введении социализма теперь, непосредственно, с сегодня на завтра, а о раскрытии казнокрадства».

При частных банках и олигархических монополиях никаких финансовых махинаций не раскроешь. Дело Ходорковского в данном отношении — не правило, а исключение, дабы имитировать госконтроль за капиталом.

«Единороссы», подобные Мединскому, те же либералы с неким интеллектуальным уклоном отлично сознают опасность для «партии власти» ленинской альтернативы криминальному капитализму. Проект советского социализма, выведенный Лениным из политического и социального творчества масс, не снят историей с повестки дня. Что же остается пигмеям в идейной борьбе с исполином? Только то, что предлагает Мединский. Чем это обернется для них — сейчас они не думают о том. Они, как все временщики, готовы к крайностям от страха, от злобного отчаяния. А надо бы помнить им то, что давным-давно было известно нашим далеким предкам: «Мне отмщение и аз воздам». Вы хотите этого, господа?

Г.А. Зюганов опубликовал в «Правде» открытое письмо президенту, доказывая: без опоры на достижения советской эпохи не вывести страну из опасного тупика. Что же президент, не раз взывавший к диалогу оппозиции и власти? Молчит. Умное ли это молчание и кому оно выгодно?

Сознание российского общества сегодня на переломе. Этот коренной перелом уже имеет свое начало и в конце концов произойдет. Как любил говорить К. Маркс, крот истории хорошо роет: обостряются противоречия между трудом и капиталом, народом и правящим режимом. Общество убеждается, что есть в нем силы, неподвластные более внушению со стороны власти, не поддающиеся зомбированию. Историческая память народа устояла перед антисоветской агрессией. Но будет иллюзорным предположение, что все, отдавшие свои голоса в защиту советской истории в передаче «Суд времени», отдадут их на выборах за КПРФ. Для многих понятия «советский» и «коммунистический» не синонимичны. В массовом сознании остался тяжелый осадок от предательства Советской Родины верхушкой КПСС. Увы, случилось это при молчании большинства многомиллионной партии коммунистов. Без боя КПСС отдала власть, и в народе бытует мнение: «Так можно ли коммунистам еще раз доверить власть?» Этим спекулятивно пользуются противники КПРФ.

Нет ничего труднее, чем вернуть утраченное доверие большинства. Но нет и ничего главнее этого. Люди устали от хаоса, разброда и шатаний в умах и душах. Устали от безверия, от ложных вождей и их словоблудия, от социальных мифов с посулами то рыночного рая, то «социализма с человеческим лицом». Обществу нужна сила, в которую нельзя не верить, несущая в себе реализм идей, единство мысли, слова и дела. Нужна такая объединяющая всех честных и мыслящих тружеников сила, какой была партия российских коммунистов при Ленине и Сталине. Чем быстрее КПРФ докажет большинству (пока этого не случилось), что она именно такая партия, тем быстрее осуществится коренной перелом в общественном сознании. Идут за теми, кому верят.
Юрий Белов - "Правда"
gazeta-pravda.ru