Павловский плацдарм

Сейчас земли под Петербургом, которые когда-то были освоены Вавиловым под его знаменитую «павловскую» коллекцию, находятся в состоянии моратория. Но нет никакой гарантии, что он не будет нарушен, и что по ценному генетическому банку вновь не ударит «тяжелая артиллерия».

О том, как развивается спор, корреспонденту «Свободной прессы» рассказал генеральный директор Всероссийского института растениеводства, доктор биологических наук, профессор Николай Дзюбенко.

«СП»: - Николай Иванович, все арбитражные суды Павловская станция проиграла, два участка отданы федеральному Фонду содействия жилищного строительства, судьба остальных – под вопросом.

- Теперь оспариваем решение правительства … через правительство. Благодаря выступлениям СМИ и поддержке международной общественности президент Д.Медведев дал поручение В.Зубкову разобраться в проблеме Павловской станции. Поручение президента до сих пор не выполнено. Сначала это был срок до 15 февраля, потом до 15 марта, теперь снова на месяц продлили…

Комиссия Минсельхоза подтвердила ценность коллекции, ее вывод - не трогать эти участки. Позиция президента Россельхозакадемии: нужно коллекции плодовых сохранить. И нужно ста гектарам садовопригодной земли придать статус особо ценных, чтобы не было никаких поползновений ни городской, ни федеральной власти на эти участки. Ведь у нас изъяты участки многолетних трав. А для развития коллекции постоянно нужна двойная площадь земли, чтобы перенести образец, например, малины – она может быть 10 лет на одном месте, потом ее нужно перезаложить в другое место. Нужно, чтобы земля отдыхала. Для этих целей ВИР нужно 100 гектаров земли - под исследования, под коллекцию. Расчет я предоставил в правительство.

Правительство уже не возражает, что коллекция ценная, уникальная, ее признают. Но не исключается вопрос и о переносе. Наша позиция – в принципе, теоретически это возможно, но зачем? Понадобится 15 лет, чтобы всю ее перевести, но даже при достаточном финансировании какие-то образцы все равно будут потеряны при переносе. Потому что это живое! Там старый образец, там больной, надо его оздоровить, а при переносе всего не предусмотреть. Это слишком рискованно и затратно по времени и по человеческим ресурсам…Что, нет других мест для элитного жилья? Мы не Гонконг! Вокруг Петербурга огромное количество пустующей земли – стройте, где хотите.

«СП»: - Почему они так вцепились в этот участок?

- А потому что с коммерческой точки зрения место очень приятное и привлекательное. Это будет очень дорогое жилье.

«СП»: - Можно ли отыграть ситуацию назад?

- Государство может сказать фонду Браверманна (извините, мы фонд содействия жилищному строительству так сокращенно называем): подари ВИРу территорию коллекции, передай с баланса на баланс. Для этого нужно политическое решение. Что мы, частная структура? Коллекция – это федеральная собственность, наш институт - федеральная собственность, эти здания на Исаакиевской площади - памятники федерального уровня. Фонд Браверманна - тоже государственная структура.

Земля сейчас принадлежит фонду, а коллекция – это государственная собственность.

«СП»: - Не может такого случиться, что вдруг там начнут вести строительные работы?

- Нет. Есть поручение первого заместителя председателя правительства В.Зубкова: до принятия правительственного решения ввести мораторий и запретить Фонду проводить там любую коммерческую деятельность. Поручение президента на контроле Зубкова.

«СП»: - А Зубков разве начальник Браверману?

- Нет, Браверманн подчиняется Шувалову, тот тоже первый зам.премьера. Резолюция Медведева так и звучит: «Зубкову, Шувалову - разберитесь и доложите». Сначала - до 15 февраля, не успели, теперь дата открытая. На прошлой неделе Зубков утвердил численность и персоналии экспертов, которые дадут окончательное заключение о ценности коллекции, о целесообразности ее переноса в другое место. На основании их рекомендаций Зубков будет докладывать Медведеву, и будет готовиться специальное правительственное постановление.

«СП»: - Квалификация этих экспертов вас устраивает?

- Часть устраивает, остальных не знаю. Академики, три человека от Минсельхоза – устраивают, представители из Латвии, Финляндии - устраивают. Кто будут другие, я не знаю. По крайней мере, я, как член этой комиссии, надеюсь, если им посмотреть в глаза , они будут себя вести адекватно.

«СП»: - А когда вы будете смотреть им в глаза?

- Пока не знаю, официально нас не известили, когда приедет комиссия. Пока этого никто не знает. Логически – целесообразно было бы в конце мая. Сейчас на станции еще полметра снега. Коллекцию есть смысл смотреть, когда она зацветет.

«СП»: - Николай Иванович, почему такие атаки на коллекцию Вавилова? Ведь очевидно же, что решение проблем продовольствия в современном мире супер-актуально. А коллекция как раз их и призвана решать.

- Всегда была сложная судьба у коллекции. Но то, что нам выстрелят в спину, даже я не ожидал.

О ценности и уникальности плодовых и ягодных коллекций Всероссийского института растениеводства читателям «Свободной прессы» напомнил завотделом генетических ресурсов ВИР Артем Сорокин.

«СП»: - Артем Аркадьевич, расскажите о значении полевого генного банка в Павловске.

- Петербург, как известно, стоит на болоте, это так называемая Приневская низменность, и, конечно, для садоводства не самое лучшее место. В 30 км от Петербурга на юг находится склон Балтийско-Ладожского уступа. Это место уникально для нашего региона, здесь издавна выращивались сады. Недаром Вавилов выбрал его для создания коллекции плодово-ягодных культур. С момента создания станции коллекция пополнялась за счет экспедиций, и к началу сороковых годов прошлого века она уже составляла чуть больше двух тысяч образцов различных культур. Подтверждением уникальности этой коллекции в этом месте может служить и исторический опыт, полученный во время блокады.

В начале сороковых годов было несколько очень тяжелых зим, когда температура опускалась ниже сорока градусов. Это привело фактически к гибели всех садов на Северо-Западе. Но 70 % образцов Павловской станции было сохранено. Следует учесть, что коллекция находилась в оккупации - там три с половиной года стояли испанские войска, это означало, что за коллекцией никто не ухаживал, сотрудники не имели к ней доступа. То, что она сохранилась в таких условиях, мы считаем результатом правильной стратегии, которая была выбрана Вавиловым и сотрудниками ВИР, уникальными условиями этого места. Сегодня в коллекции более 5 тысяч образцов. Приоритетную группу составляют ягодные культуры, например, сотни сортов черной смородины, земляники – самые крупные в нашей системе, плюс плодовые, косточковые культуры – это самая северная коллекция для этих культур.

Своей морозостойкостью они тоже интересны. У нас сохранилось то, что не найти в других садах. Здесь растут яблоки из 35 стран, земляники - из 50 стран, жимолости со всей территории России от Европы до Дальнего Востока. Состав коллекции разнообразен

За последние 10 лет изучены 10 тысяч образцов – мы не только сохраняем, но и изучаем, рассылаем по заявкам образцы культур, выведен 81 сорт новых растений, хотя селекцией мы не занимаемся, это не наш профиль

Вот такие участки изъяты в пользу федерального Фонда содействия жилищному строительству по решению правительства России. Что коллекции грозит гибелью. Уже многократно доказано, что другая земля не подходит под выращивание таких садов. Эти сады привязаны к конкретному земельному участку. Коллекция ВИР, которая насчитывает более 23 тысяч образцов, располагается на восьми опытных станциях в разных частях страны, и на всех этих станциях мы сталкиваемся с такими же проблемами, как и в Павловское.

Решение вопроса Павловской станции поможет решить те системные проблемы, которые существуют сегодня. Наша надежда связана с разработкой федерального закона о генетических ресурсах растений, который урегулирует вопросы собственности земли, где находится коллекция. Для плодовых коллекций сегодня это главный способ сохранения.

Комментарий Минсельхоза РФ

Игорь Нечаев, зам.начальника отдела растениеводства Минсельхоза РФ:

- Нам поручено привести в соответствие нормативно-правовую базу по генресурсам растений, она только формируется. Когда все заговорили о Павловской станции, возникли вопросы о собственности коллекции, статуса коллекции, они не решены. Чтобы их решить, мы разработали проект федерального закона о генетических ресурсах растений совместно с ВИРом и с Россельхозакадемией. Без решения этих вопросов мы не сможем двигаться дальше. Пока не принята законодательная база, это невозможно.

«СП»: - Этот закон защитит вавиловскую коллекцию от посягательств?

- Нужно сначала решить вопросы собственности, финансирования, взаимоотношения участников рынка по генетическим ресурсам растений внутри страны – это три основных вопроса, которые решает проект федерального закона. Первый круг согласований мы прошли. Устраняем замечания и направляем на новое согласование. После этого Минюст даст заключение. И тогда переходим к следующему этапу – присоединению к международному договору о генетических ресурсах. А что касается судьбы коллекции, то законодательно мы разбиваем коллекции на три категории. Первая категория - это национальное достояние, это те значимые коллекции, которые сейчас находятся в ВИРе. И образцы других институтов, принадлежащих Россельхозакадемии. Предполагается, что земли, на которых расположены генетические банки, будут отнесены к категории особо ценных земель. Что позволит в дальнейшем сохранять эти коллекции, они будут недосягаемы для коммерческих организаций, которые хотят на этих землях расположить что-то другое, как это произошло сейчас. Закон призван повысить статус коллекции, поставить все на свои места. Потому что до сих пор пользовались постановлением 1938 года, когда ВИР рассматривался как самостоятельная государственная организация, в ведении которой находились эти коллекции. Этих документов было достаточно, чтобы коллекции никто не трогал. Сейчас чтобы законодательно закрепить статус коллекции, нужен федеральный закон. Минсельхоз заинтересован в том, чтобы коллекция сохранялась.

Санкт-Петербург

Источник: Свободная пресса