А.В. Воронцов: В. Г. Белинский как социальный мыслитель

К сожалению этого не скажешь о нынешней официальной России. Эта дата прошла практически незамеченной. В лучшем случае речь о Белинском шла, как о литературном критике, но не как о социальном мыслителе, и тем более не о революционере. Между тем из школьных лет мы помним слова Некрасова, ставшие хрестоматийными:

Молясь твоей

многострадальной тени,

Учитель! перед именем твоим

Позволь смиренно преклонить колени!

Ты нас гуманно мыслить научил,
Едва ль не первый вспомнил о народе,
Едва ль не первый ты заговорил
О равенстве, о братстве, о свободе...
Н . А . Некрасов , Медвежья охота .

И по происхождению (родился в семье флотского лекаря), и по идейному влиянию на развитие общественной мысли и культуры в России его по праву считают «отцом русской интеллигенции». По крайней мере той её части, которая видела смысл своей жизни и своё предназначение в борьбе за социальное освобождение народа и подлинное возрождение Отечества.

В.Г.Белинский прожил немногим более 36 лет (родился 30 мая – 11 июня по н.с. 1811 г., умер в 1848 г.), но оставил после себя богатое творческое наследие. Наиболее обстоятельно оно представлено в ПСС (13 томов), изданному в 1953-1959 г.г.. Прежде всего это литературная критика, вобравшая всю историю русской литературы – от Ломоносова и Кантемира до Пушкина и Гоголя. Обладая невероятным художественным чутьём, Белинский предугадал талант многих начинавших свою деятельность поэтов и писателей. Среди них - Гончаров, Достоевский, Фет. Огромная и непреходящая значимость литературно-критических сочинений определяется далеко не в последнюю очередь их социальной направленностью. Они помогают осмыслить не только ценность художественных произведений, но и понять общество, в котором жили герои этих произведений. В ПСС вошли рецензии и заметки по искусству (одна из заслуг великого критика – разработка новой эстетической концепции). Там же опубликована обширная переписка с деятелями литературы и русской культуры.

Нужно согласиться с исследователями, которые считают, и считают вполне обосновано, что в условиях николаевской реакции и самодержавно-крепостнического строя литературная критика оставалась единственно возможной формой выражения социально-политических взглядов. Вспомним судьбу Чаадаева, объявленного сумасшедшим после опубликования «Философического письма» в «Телескопе» (1929 г.). Борясь за истину, за правду, неистовый Белинский использовал эту возможность. Мощь и влияние его идей на русское национальное и общественное сознание, на подъём освободительного движения трудно переоценить. Высокий авторитет и воздействие Белинского признавали многие современники: И.С.Тургенев и Н.А.Некрасов, Н.Г.Чернышевский и П.В.Анненков. В.В.Стасов не без гордости отмечал: «Мы все – прямые его воспитанники». Позднее Г.В.Плеханов, характеризуя развитие общественной мысли в России, называл Белинского «самым глубокомысленным из наших критиков», «обладающего чутьём гениального социолога».

Было бы опрометчиво и неверно при анализе социальных воззрений великого критика не учитывать идейно-философских различий в разные периоды его творческой деятельности, поскольку эти различия накладывали отпечаток и на социальные воззрения. Отметим, в частности, ранние увлечения В.Г. философией Шеллинга, а затем Гегеля и принятие известной формулы «всё действительное разумно», что повлекло за собой временное примирение с действительностью российской. Но уже в 40-ые годы всё стало на своё место (об этом ниже).

Стержневая социальная проблема, волновавшая Белинского,– проблема человека, его места в обществе и истории. Она проходит через всё его творчество. Уже в первом своём произведении (драма «Дмитрий Калинин») Белинский пишет о стремлении каждого человека к счастью и неприемлемости «законов, противных правам человечества и природы» как условия для достижения счастья. В последующем «личность человека» была и остаётся высшей ценностью и критерием для оценки социальной действительности. Перемены в самой действительности имеют смысл и оправданы лишь тогда, когда они способствуют освобождению человека. Белинский не хочет блаженства для себя, если оно недоступно для других людей. Такова гуманистическая сущность воззрений Белинского на проблему человека.

Как социологу мне представляется методологически важным следующий аспект исторического познания. Речь идет о необходимости исследования отдельных фактов прошлого, оттискивая причины каждого фактора в условиях конкретной исторической эпохи.

В истории общественной мысли России памятна дискуссия 30-40-х годов Х1Х в. о путях развития России, её прошлом и будущим. Суть вопроса: должна ли Россия с неизбежностью воспроизвести историю Западной Европы или она пойдёт особым неповторимым путём. Пытаясь решить этот вопрос, образованное сообщество раскололось на два лагеря: западников и славянофилов. Белинского в этом жарком споре чаще всего относят к западникам. Н.А.Бердяев, к примеру, справедливо рассматривая Белинского как одну из центральных фигур русского национального сознания Х1Х века, причисляет его, тем не менее, к «страстным западникам, веровавшим в Запад» (Н.А.Бердяев. Русская идея … В сб.:О России и русской философской культуре. М., 1990. С.93) Правда, Бердяев отмечает последующее разочарование В.Гр. в Западе.

На наш взгляд, правильнее говорить о независимой и самобытной позиции Белинского. Будучи глубоко русским человеком, кровно, по его словам, связанным со своей страной, он отвергал как «фантастический космополитизм» А.Майкова и западников, так и «фантастическую народность» и «квасной патриотизм» славянофилов. В 1844г. в разгар споров между славянофилами и западниками Белинский утверждал первенствующую роль исторического знания, связь истории с запросами современности, упрекая своих оппонентов в слабом знании отечественной истории. Он ставит вопрос о необходимости выработать научный взгляд на историю, создать теорию исторического процесса. Весьма показательна в этом отношении серия статей о допетровской России и реформах Петра (1841 г.) Положительно оценивая насильственные преобразования царя-исполина, Белинский исходит из того, что благодаря этим преобразованиям были созданы условия для возникновения русской нации, а Россия смогла перейти к «европеизму». Крайне важно то, что русский народ, несмотря на радикальность петровских реформ, не утратил своей субстанции, что реформы «…не изменили и не могли изменить нашей народности…» (См.: Русская идея. М., 1992. С.75). Под субстанцией при этом понимается «то непреходящее и вечное в духе народа, которое, само не изменяясь, выдерживает все изменения, целостно и невредимо проходит через все фазисы исторического развития». Народность в отличие от национальности «предполагает что-то неподвижное, раз навсегда установившееся, не идущее вперед, показывает собою только то, что есть в народе налицо в настоящем его положении» (Там же. С.79). Иными словам, речь идёт о неизменных, устойчивых и вечных свойствах русского народа.

При анализе петровских преобразований Белинский ставит чрезвычайно важный вопрос, сохранивший актуальность и для последующих столетий: насколько оправданы жертвы, которыми неизбежно сопровождаются радикальные общественные преобразования? Применительно к петровским реформам ответ был таков: они окупаются необходимостью и результатом. Все реформы Петра были тяжёлым испытанием для народа, годиной трудностей и грозою. Но когда же и где, - спрашивает Белинский,- великие перевороты совершались тихо и без тяготы для современников? (См.: Там же. С.87)

Сегодня мы также задаёмся вопросом: была ли необходимость в разрушении Советского Союза в начале 90-х годов века минувшего и можно ли считать оправданными жертвы и потери, понесённые в результате радикальных либерально-рыночных реформ? Ответ, как говорится, лежит на поверхности. Он перед глазами каждого из нас. Белинский не ошибался, когда, характеризуя капитализм и его противоречия, писал о буржуа, как о «человеке-собственнике», одержимого гением стяжательства, у которого только один стимул – «ненасытный волчий голод по золоту», для которого «война или мир занят только возвышение или упадок фондов» (3, 12, 449). Согласитесь, это звучит совершенно по Марксу и, кажется сказано применительно к современному российскому олигархическому капитализму.

Уместно обратить внимание еще на одну сторону социальных воззрений Белинского. Ограниченной подцензурной печатью, он изложил свои мысли в письме В.П.Боткину от 8 сентября 1841 г., где идея воспитания, как социального явления, рассматривается им в революционном духе.

Возвращаясь к Белинскому, нельзя не вспомнить его знаменитое письмо к Н.В.Гоголю от 15 июля 1847 г., письмо, которое В.И. Ленин с полным основаниям называл одним из лучших произведений бесцензурной демократической печати. Имея в виду Россию первой половины Х1Х в., автор письма считал необходимым отметить: «… Россия видит своё спасение не в мистицизме, не в аскетизме, не в пиэтизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности. Ей нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, …права и законы, сообразные не с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности. Их выполнение» (СР от 4 июня 2011 г.). Написано более 150 лет тому назад, но, согласитесь, и в нынешней постсоветской России звучит очень современно. Но тогда самые живые социальные вопросы в России виделись Белинскому в следующем: уничтожение крепостного права, отмена телесных наказаний, введение, по возможности, выполнения хотя бы тех законов, которые уже есть. Жёсткой критике в письме подверглись духовенство и церковь, которая всегда была, убеждён Белинский, опорою кнута и угодницею деспотизма. Русский народ «по природе глубоко атеистический народ». В нём много суеверий, но нет и следа религиозности.

Когда было написано это письмо, Белинский уже твёрдо и бесповоротно стоял на позициях революционного демократизма. Отвергнув существовавшую социальную действительность как неразумную (причём не только в России, но и на Западе), он обращается к идее социализма, видя в нём альтернативу несправедливому обществу. «…Я теперь в новой крайности, - признавался Белинский в письме Боткину, - это идея социализма, которая стала для меня идеей новой, бытием бытия, вопросом вопросов, альфой и омегою веры и знания. Всё из неё, для неё и в ней». Социализм представлялся Белинскому обществом социальной справедливости, высокой культуры и гуманизма. Принятию социалистической идеи в огромной степени способствовало понимание того, что проблема человека, отдельной личности не может быть решена без радикальных социальных перемен в самом обществе. «Социальность, социальность - или смерть!» - так сформулировал своё кредо один из первых русских революционных демократов.

Находясь на лечении в городке Зальцбрунн (1847 г.), Белинский стал непосредственным свидетелем голода и нищенства, охватившего в тот период Силезию и прибредшего массовый характер. Масштабы этого явления потрясли Белинского, и как будучи психологически эмоциональным человеком и тонким наблюдателем он дал исчерпывающее описание и анализ голода и нищеты, как социального явления. Позднее, как мы знаем, исследованию этого явления, посвятил свою работу П.А.Сорокин.

Народные массы вправе бунтовать, если господствующий класс оказывается неспособным проводить необходимые общественные преобразования. Французская революция конца ХV111 века это наглядно подтвердила.

В заключение подчеркну: Белинский страстно верил в светлое будущее России. Эта вера как воздух нужна нам сегодня. Возможно более, чем когда-либо ранее в нашей истории.