Совфед превратился из «палаты лордов» в конюшню 
«Избрание» спикера верхней палаты
парламента не тянет даже на новость. С
того момента, как президент России
Дмитрий Медведев высказал
свои пожелания по новой кандидатуре
главы Совфеда, всё было абсолютно
предсказуемо. Ничего неожиданного и не
произошло.
В среду, 21 сентября, на первой же осенней
сессии верхней палаты российского
парламента была выставлена кандидатура
питерского экс-губернатора Валентины
Матвиенко. Кандидатура была единственной,
хотя, по регламенту, каждый из сенаторов
мог выдвинуть своего претендента из
числа коллег по Совфеду. Проголосовали
в лучших традициях — 140 «за», 1 человек
воздержался. Для того, чтобы получить
пост спикера, Валентине Матвиенко
достаточно было 84 голосов.
Как Совет Федерации превращался в
посмешище
Историю российской «палаты лордов»
можно разделить на три периода:
демократический, бюрократический и
олигархический. Сейчас мы, вероятно,станем
свидетелями начала нового периода —
шутовского.
Изначально планировалось, что верхняя
палата станет «фильтром» — в Государственную
Думу того периода могли попасть самые
радикальные партии, и вообще в парламенте
преобладали «красные», которые, как
жаловались либералы, «принимали
популистские законы» и «угрожали курсу
реформ». Совфед должен был заворачивать
опасные для власти законы. По Конституции
у верхней палаты достаточно широкие
полномочия — что даёт основание говорить,
что спикер Совфеда является третьим
лицом государства, после президента и
премьера.
Первый, демократический период,
продолжался недолго — с января 1994 года
до января 1996-го. Сенаторы выбирались —
по два человека от региона — прямым
голосованием граждан. Этот Совет
Федерации слишком часто голосовал не
так, как нужно было президенту, в том
числе — пользовался своим правом
«пересилить» вето первого лица
государства. То есть, оппозиционная
Госдума принимала закон, президент его
отклонял, а сенаторы, не согласившись,
принимали.
С 1996-го года начинается новый этап —
места в Сенате занимают профессиональные
политики из регионов. Каждая область,
край или республика направляет в Москву
по два человека: губернатора и главу
местного законодательного собрания.
В тот момент многие «региональные
бароны» имели серьёзный политический
вес, и даже считались федеральными
политиками (стоит вспомнить хотя бы
Лужкова, Шаймиева, Рахимова). Именно на
базе Совета Федерации была сформирована
партия «Отечество — вся Россия».
Напомним, ОВР чуть не сделала президентом
Евгения Примакова, а Лужкова — премьером.
Если бы не хитрый план Бориса Березовского,
мы бы и не услышали о Путине. Проиграв
ту войну, региональные бароны в итоге
влились в «Единую Россию» — а куда ещё
деваться профессиональным бюрократам?
В августе 2000-го, после избрания Владимира
Путина президентом, в Совфеде началась
очередная реформа. Официально было
объявлено, что «губернаторам и спикерам
региональных парламентов неудобно раз
в неделю мотаться в Москву на заседания»,
якобы это «отвлекает их от исполнения
прямых обязанностей». Вместо прямого
представительства регионам предложили
выдвигать делегатов. Постепенно до
региональных элит дошло, что места в
Совфеде — это неплохой
бизнес
.
Кресла в верхней палате стали занимать
люди, часто совершенно не имеющие
никакого отношения к региону. Наиболее
одиозные случаи становились темами для
бурного обсуждения: скажем, когда вдова
Собчака Людмила Нарусова стала
представителем Тывы, где, кажется, не
побывала ни разу.
Но большая часть сделок не вызывала
бурного ажиотажа: просто очередной
миллиардер в поисках депутатской
неприкосновенности добывал себе место
от депрессивного региона. Или местный
олигарх полностью выкупал голоса в
законодательном собрании. Иногда Совфед
становился «убежищем» для губернатора,
отправленного в отставку. Вместо лоббизма
вопросов территорий в итоге получился
орган, отстаивающий интересы крупного
бизнеса
.
А так как и Госдума не принимала законов,
которые могли бы вызвать неудовольствие
президента, то об изначальной роли
«фильтра» даже не вспоминали.
Но этот
бизнес
продержался недолго: крупный капитал
концентрировался в Москве, следовательно,
ему было проще «продавить» своего
ставленника. Уже к 2007-му году региональных
депутатов и губернаторов ставили перед
фактом: вашу область будет представлять
такой-то человек. Народные избранники
послушно голосовали, новый денежный
мешок занимал кресло. Региональные
олигархи из Совфеда исчезали один за
другим.
В 2011 году Совфед вдруг спохватывается:
надо же, членом палаты может стать вообще
любой человек, хватило бы денег и ресурса!
Парламентарии принимают новый порядок
— теперь, чтобы стать сенатором, надо
пройти хотя бы какие-нибудь выборы.
Через некоторое время у власти появляется
нужда сменить спикера — ну не хочется
давать Сергею Миронову возможность
по-прежнему называть себя «третий
человек в стране». И первой через новую
процедуру проходит Валентина Ивановна
Матвиенко.
Игра по правилам
В мае 2011 года Законодательное собрание
Санкт-Петербурга неожиданно выносит
на повестку дня вопрос об отзыве из
Совета Федерации своего представителя
— Сергея Миронова. ЗАКС, полностью
подконтрольный единороссам, голосует
«за» — и лидер «Справедливой России»
лишается своего поста.
Отметим, что многие представители
партии власти вполне искренне ненавидят
партию Миронова — для них «бородатая
выхухоль» больший враг, чем все
несогласные, вместе взятые. Что поделаешь:
внутривидовая конкуренция — самая
жестокая. Скоро выборы, и противнику
нанесли удар в самое больное место.
Статус «старого друга Путина» не помог.
Вакантное место временно занимает
сенатор Александр Торшин. В июне президент
заявляет: а почему бы нам не сделать
спикером Совфеда губернатора
Санкт-Петербурга Валентину Матвиенко?
И это тоже очевидный предвыборный
ход: в северной столице Валентину
Ивановну, мягко говоря, не любят. К тому
же она умудрилась неоднократно выставить
себя на посмешище, например, с «сосулями»,
которые она планировала «сбивать
лазером». Или с сыном-миллиардером,
который играл роль местной Батуриной.
На прошлых выборах власть даже не стала
ставить её «паровозом» списка «Единой
России» — постеснялась антирейтинга.
Начинать нынешнюю выборную кампанию
без смены губернатора во втором по
величине городе было неосмотрительно.
А тут — такая вакансия.
Но ввести Матвиенко в Сенат оказалось
технически не так-то и просто — из-за
упоминавшегося выше порядка «избрания».
Валентина Ивановна уже давно не выигрывала
никаких выборов. Срочно потребовалась
какая-нибудь кампания, в которой она
могла бы «победить».
Но на момент июня 2011 года в графике
предстоящих выборов не было ни одной
подходящей. Дело в том, что по нынешним
законам в России есть два «единых дня
голосования» — это начало марта или
начало октября. Для Государственной
Думы делается исключение — выборы
проходят в декабре, когда истекает
очередной срок полномочий. В иные даты
допускаются только срочные довыборы
или перевыборы. В 2011 году «единый день
голосования» в октябре попросту отменили
— сдвинув все кампании так, чтобы
совместить с голосованием за депутатов
Госдумы.
Но — всё для Матвиенко, всё для победы.
27 июня срочно назначаются дополнительные
выборы в муниципальных округах Петровский
и Красненькая Речка. «Эсеры» пытаются
в судебном порядке оспорить это решение.
Судебные заседания ещё продолжаются,
а Валентина Ивановна уже выигрывает
два депутатских мандата. В конце августа
избирательная комиссия подводит итог
— Матвиенко набирает в «Петровском»
92%, в «Красненькой речке» — 94,5% голосов.
Концерт окончен.
После этого у экс-губернатора остаётся
только одно препятствие — голосование
в самом Совфеде. За назначение Матвиенко
спикером депутаты голосуют ещё более
дружно, чем петербуржцы. Но если питерцы
избавлялись от Валентины Ивановны, то
члены верхней палаты — напротив,
приобрели.
Что дальше?
В отношении Матвиенко часто употребляют
избитую метафору с Калигулой и его
введением коня в Сенат. Надо отметить,
что тоже самое говорили в 2001 году про
Сергея Миронова.
Широкие полномочия Совета Федерации
при текущем государственном устройстве
давно выродились в ритуальные обряды.
Формально у сенаторов по-прежнему много
власти, и спикер — действительно третье
лицо в государстве. Этот орган мог бы
задать жару и президенту, и правительству,
и парламенту, и генеральной прокуратуре
— если бы на то имелась политическая
воля тех, кто в Совфед входит. Но этого
нет
Таким образом, власть может вводить
в Сенат хоть 166 коней (по числу мест в
палате) — никакой разницы никто, кроме
ставших ненужными членов палаты и их
челяди, не заметит.
Валентина же Матвиенко, воодушевленная
своим почти единогласным избранием,
уже выступила с первыми инициативами.
Она заявила, что «принципы формирования
верхней палаты могут быть изменены уже
со следующего года». Новоявленный спикер
Совета Федерации имела в виду возврат
к выборности членов верхней палаты
парламента. Что, конечно, заманчиво, но
нелогично. Представьте себе на минуточку
всенародные выборы двух сенаторов от
Москвы: полноценная избирательная
кампания, агитация, интриги, скандалы.
И всё — ради места в органе, который
почти ничего не решает. У граждан могут
возникнуть вопросы: как так — представителей
в Совфеде мы выбираем всенародно, а
самостоятельно выбрать мэра — не можем?
И аналогичные вопросы, только по
губернаторам, появятся и в других крупных
регионах. В мелких, конечно, будет проще:
скажем, на Чукотке избирателей всего
36,5 тыс. Даже прямой подкуп — по 100 долларов
каждому — обойдётся желающему стать
сенатором в цену хорошей московской
квартиры.
Почетная ссылка с судебным уклоном
Правозащитники Петербурга ничуть не
удивлены тем, что их телеграмма в Совет
Федерации с просьбой отложить выборы
Валентины Матвиенко главой верхней
палаты парламента, проигнорирована.
«Иного мы и не ожидали», - говорят они.
Отложить выборы главы СФ Правозащитный
совет СПб просил временно, до вступления
в законную силу решения Кировского
районного суда Северной Столицы. Иск в
суд подал житель округа Красненькая
речка Павел Еремеев. В начале августа
он, как законопослушный российский
гражданин, пришел на выборы в свой
муниципальный округ. Голосовать собирался
за беспартийного бизнесмена А., которого
хорошо знает по совместным благотворительным
акциям. Но в списках кандидатов неожиданно
его не обнаружил.
Зато обнаружил в этих списках фамилию
тогда ещё питерского губернатора В. И.
Матвиенко. Как выяснилось, в самый
последний момент, она решила баллотироваться
не в Ломоносове и Пушкинского районе,
как до этого заявляли её представители,
а в округах Петровский и Красненькая
речка.
- Многие горожане высказали тогда же
свое возмущение, отказываясь участвовать
в таких «выборах», - сказала корреспонденту
«СП» известный в Петербурге юрист и
правозащитник Елизавета Напара. – Сразу
же было подано несколько исков от
избирателей, посчитавших свои права
ущемленными. Но суды не удовлетворили
их. Как позже и другие иски – о
многочисленных нарушениях в день
голосования.
«СП»: - Павел Еремеев, насколько я знаю,
столкнулся на Красненькой речке с такими
нарушениями. Туда, например, не пускали
журналистов…
- Там много чего было незаконного.
Сейчас есть смысл говорить об ином. А
именно о том, что явно намерено скрывалась
информация о кандидатах в муниципальные
депутаты. Все это делалось для того,
чтобы оппозиция не смогла заявить своего
кандидата. И не только оппозиция. Любой
сильный кандидат мог составить конкуренцию
Матвиенко, что властью категорически
не приветствовалось.
Иск Еремеева был принят Кировским
районным судом к рассмотрению. В среду,
21 сентября, состоялось предварительное
слушание. Утверждены 4 свидетеля –
жители округа Красненькая речка, которые
готовы подтвердить факты нарушений
избирательных прав.
Как объяснила Елизавета Павловна,
вместе с соратниками она предполагает
обратиться в международные правовые
организации, а также в Страсбургский
суд по правам человека с иском о нарушении
прав петербургских избирателей.
«Случившееся на Красненькой речке
нельзя оставлять безнаказанным», -
уверена юрист Напара.